Хорошо там, где не то, что тут
Кайя, разрешите вас любить!
Ничего удивительного в том, что многие в дилмас-паре видят ведомым именно Томаса в плане отношений (про секс не здесь, тут все прилично. почти)). Томас молчаливый, Дилан же подавляет своей энергией, смехом, задором, бесконечными язвительными комментариями. А, учитывая, что многие слешеры недалеко ушли от яойной колыбели и у них стереотипы еще крепки в сознании, да и вообще, себя с Томасом многим ассоциировать легче, молчаливость для них равна скромности и застенчивости, худоба сравнима с изяществом и хрупкостью, отсюда ошибочный вывод, что Томас дама в бедэ (нет).
Хотя, если внимательно смотреть и слушать, а так же внимательно следить за выражением лица Дилана и особенно за тем, как меняется его взгляд (например, когда смущается при получении комплиментов или когда шутка слишком сильно задевает, и он пытается это скрыть), то становится ясно, кому из этих двоих больше нужно плечо для опоры и кого на самом деле нужно оберегать и поддерживать.
Но я не исключаю для себя, что при всей своей уверенности и покровительстве Дилану Томас частенько сам теряется, особенно когда Дилана несет и он засыпает Томаса комплиментами, признаниями и слишком откровенными шутками. Теряется, смущается, не верит и, возможно, хочет поверить, потому что это всегда тешит самолюбие.
Так что тут все неоднозначно, как обычно)))
Оно само!(с) Этонея.
Дилан легко признается в любви. Легко, ни чуть не смущаясь, отвешивает комплименты, легко восхищается и требует, чтобы восхищались окружающие. Непринужденно обнимает, хлопает по коленям, заглядывает в лицо с такой откровенной жаждой ответа, что это становится неприличным.
Иногда Томасу кажется, что Дилан совершенно серьезен в этих признаниях не смотря на улыбку или заливистый смех. И тогда сердце екает и замирает в каком-то сладком предвкушении, и Томас опускает голову чтобы не сгореть в непонятном, пристальном блеске темных глаз и не разочароваться, если предположение окажется всего лишь игрой собственного воображения.